Кентавр на опушке леса

гегельянская история искусства и темпоральное дискурсивное насилие

Аннотация

Исследование посвящено одной из самых актуальных тем искусствоведческой теории и философии искусства — поиску принципов построения всемирной истории искусства, которая не была бы западоцентричной. Поскольку на возникновение всеобщей истории искусства как дисциплины повлияла философская система Гегеля, попытки построить новую историю искусства — от первых трудов в 1960-х до современных деколониальных исследований — сосредоточены на деконструкции разных аспектов ее гегельянских основ. В самом радикальном виде Гегель видится причиной формирования взгляда «белого колониста» на историю искусства «Других» культур, которым приписывается примитивность, отсталость или вовсе отказывается в месте в истории. В этом исследовании анализируются три идеи, лежащие в основе традиционной истории искусства (линейность, принцип значимости и монохрония), а также три философских вопроса, определяющих вид такой истории (какая концепция истории выбирается, как понимается принцип движения через историю и по какому принципу отбираются записи истории искусства). Мы рассмотрим, как эти идеи и вопросы связаны с философией Гегеля и как множество их практических интерпретаций в разной степени отходят от первоисточника. Все они связаны тем, что предполагают определенную философию истории и времени. Чтобы пересмотреть критику гегельянства, мы предлагаем проанализировать ее через понятие темпорального дискурсивного насилия. Последнее мы конструируем через применение антропологической концепции отказа Другому в «ровесности» (coevalness) на контекст временны́х отношений в истории искусства. Будет показано, что отказ от гегельянских принципов приводит к большому ряду парадоксальных ситуаций, в которых история искусства превращается в бессодержательный каталог или даже в big data. Мы попробуем показать, что (а) проблема с гегельянством в истории искусства переводима на проблему темпорального дискурсивного насилия, но что, однако, (б) эту проблему не решают ни релятивизация, ни отказ от Гегеля, ни выборочное сохранение его принципов.