Формирование философского канона в религиозно-идеалистическом самиздате

Аннотация

Религиозно-философский самиздат как порождение кружковой деятельности был практикой полного цикла производства интеллектуальных содержаний: от поиска источников до их адаптации и прагматизации. При этом прагматизация определяла не только проекты будущего, но и устройство кружков как общин, и настороженное отношение к преобразованиям мира соединялось у сторонников религиозной философии с рефлексией над жизнестроительным и общественным потенциалом общины. Такая осторожность определила состав канона, особенности которого определяются, в свою очередь, спецификой интеллектуального производства в кружках. Так, Бердяев был принят в канон как создатель афористического режима производства мысли, а Сергей Булгаков — как внесоветский мыслитель-нонконформист, софиология которого отвечает социальному конструктивизму в современной науке и при этом позволяет осуществить метакритику церковного габитуса. Канон строился как современный: труды религиозных философов ХХ века воспринимались как часть актуальной философии не из-за недостатка более новых источников, а из-за понимания их дела как авангардного, а их социальной программы — как еще не введенной в оборот и потому принадлежащей будущему. При этом расширение канона могло произойти только в случае принятия в канон философии художественной литературы, от Достоевского до Солженинцына, что и позволяло конкретизировать явления XIX века. Таким образом, включение в канон означало признание не столько философских заслуг автора, сколько его способности к полемическому жесту, значимому и для выстраивания автономии самих кружков. Распад кружковой организации «второй культуры» совпал с той онтологизацией проблематики русской идеалистической философии, которая (онтологизация) и стала нормативной в российском высшем образовании.